Рогоносец - Страница 43

– О чем задумался? – прервал мои размышления Ляпунов.

– Вспоминаю Мартина, жалко, что все так получилось. Я все еще хочу надеяться, что в машине был не он. Хотя понимаю, что шансов практически нет.

– А кто еще мог там быть? – Сергей Герасимович плеснул в стаканы. – Давай по третьей, и все. Выпьем за меня. Чтобы еще немного походил по этой земле. А то врачи все хотят уложить меня на шунтирование, а в моем возрасте и с моим весом это опасно. – Мы выпили. На этот раз до дна.

Я поблагодарил его и, поднявшись, пошел в свой кабинет. В приемной меня ждала Таня.

– У вас почта на столе, – сообщила она. – И еще звонили из дома. Туда привезли какой-то конверт.

– Срочно пошли туда водителя. И еще. Когда он привезет конверт, чтобы ты его не открывала. Ты меня хорошо поняла? Это личный конверт, и я не хочу, чтобы его открывали.

– Конечно, – кивнула Таня.

– Позови ко мне Сергея. – Так будет надежнее, решил я.

Через минуту мой водитель вошел в кабинет. Я строго приказал ему забрать конверт и вручить мне лично в руки.

– Никому не передавать и не открывать, – предупредил его.

Теперь минуты тянулись особенно медленно. Позвонил Эдику:

– Они прислали фотографию…

– Очень хорошо, значит, он жив.

– Не знаю. Я еще не видел этой фотографии. Мой водитель забрал конверт из дома.

– Я заеду к тебе через полчаса. Самое главное – никому ничего не рассказывай.

Он прав. Это тот случай, когда нужно молчать, чтобы никто не догадался и не узнал. Живой Мартин вызовет так много вопросов. И у следователя, и у майора Герасимовой, и у нашего руководства, и вообще у всех остальных.

Еще раз позвонил Сергею и напомнил, что мне нужен закрытый конверт. Чтобы никто его не забрал. Наконец Сергей появился в моем кабинете, и я дрожащими руками вскрыл конверт. Две фотографии. Господи, Мартин все-таки жив! Он сидит на каком-то грязном стуле с сегодняшней газетой в руках. Эти два снимка сделаны сегодня утром. Какой у Мартина ужасный вид. Волосы всклокочены, под глазом синяк. На губах ссадины. Его, видимо, били. Несчастный мальчик. У него такой вид, что у меня сжимается сердце от жалости. Я сделаю все, чтобы его спасти. Все, что в моих силах. Одну из фотографий прячу в своем сейфе. Никто не должен о ней узнать, даже Эдуард. На ней Мартин выглядит особенно жалким и каким-то обреченным. А вторую фотографию кладу в ящик своего стола. Покажу ее Мегрелидзе, и мы вместе решим, что делать дальше.

Татьяна спросила, не нужно ли мне кофе. Умирает от желания узнать, что именно мне принесли. Она вообще становится слишком навязчивой. И слишком много знает. Нужно подумать, как ее убрать. Хотя можно и не убирать. Скоро я перейду на место Ляпунова, а там у него своя секретарша. Эмма Родионовна. Ей уже за сорок. Серьезная, солидная женщина. Не болтушка и не такая любопытная, как моя Таня. А ее оставим здесь, пусть работает с новым вице-президентом. Может, даже будет с ним спать. Она не откажется… А меня от нее уже просто передергивает.

Наконец приехал Эдуард. Я протянул ему фотографию. Он долго ее рассматривал, как будто пытался что-то найти. Затем удовлетворенно кивнул и возвратил мне фотографию.

– Все правильно, теперь все правильно. Это сегодняшняя газета. Значит, он жив и с ним все в порядке, – сделал вывод Эдуард.

– Ты видел его лицо? Синяк под глазом, на губах ссадины. Его били.

– Но он живой, это самое главное. И в машине действительно погиб другой. Что теперь думаешь делать?

– Ты сам говорил, что у меня есть два выхода. Либо звонить в полицию и рисковать жизнью Мартина, либо согласиться с требованием этих ублюдков и выплатить им всю сумму, чтобы получить его живым.

– Ты хочешь заплатить такие деньги этим бандитам? – тихо задал вопрос Эдуард.

– А как мне быть? Или позвонить в полицию и рискнуть его жизнью? Сейчас, когда он во второй раз вернулся с того света. Я его уже почти похоронил. Это такое чудо, что он остался жив. Что мне делать?

– Может, ты и прав, – хмуро согласился Эдуард, – но это все равно опасно. Они могут забрать деньги и убить Мартина. Такое случается практически везде. Если среди его похитителей есть люди, которых он может узнать. Это тоже не выход.

– Тогда подскажи, что мне делать? Как быть?

– Нужно передать деньги под контролем, – предложил Эдик, еще немного подумав, – чтобы не рисковать.

– Каким образом?

– Деньги отдать только в том случае, если они гарантированно выдадут Мартина…

– Это я понимаю. Но как практически?

– Нужен посредник, – проговорил Эдик.

– Это я тоже понимаю. Тем более что позвонивший мне мерзавец представился посредником. Но я не могу доверять такому посреднику. И другим людям не могу доверить такую большую сумму. У меня просто нет таких знакомых.

– Я сам поеду на встречу, – предложил Мегрелидзе.

– Они не пойдут с тобой на контакт, у тебя на лице написано, что ты работал или работаешь в органах. Они тоже не дураки.

– Очень хорошо. Они сразу поймут, что я не дилетант. И меня просто так не обмануть. Я думаю, что чужого посылать опасно. Отнимут деньги и не вернут Мартина.

– Ты прав, теперь нужно подумать о деньгах.

– В каком смысле? – не понял Эдик.

– У меня нет таких денег…

– Как это нет? Что тогда мы обсуждаем?

– Может, положить «куклу»…

– Опасно, – говорит Эдуард, – они могут все понять и тогда гарантированно убьют Мартина. Только я не совсем понимаю – как это нет денег? Ты ведь собирался платить?

– У меня чуть больше четырехсот тысяч на всех счетах. Могу позвонить в банк, и они откроют кредит на мою карточку на сто тысяч долларов. Я никогда раньше не просил их об этом. Думаешь, не дадут? Обязательно дадут. А может, проверить, кто именно звонил мне вчера два раза?